ВИКТОР ЕВТУХОВ: КОРОНАВИРУС ПОДНЯЛ СПРОС НА ДЕРЕВЯННЫЕ ДОМА И ПОКАЗАЛ ВАЖНОСТЬ ЦИФРОВИЗАЦИИ

 

Виктор Петунин, «Комсомольская правда»

 

О положении дел в лесопромышленном комплексе России «Комсомольская правда» поговорила с куратором отрасли - Статс-секретарем - заместителем Министра промышленности и торговли РФ Виктором Евтуховым.

 

Инвестиционную динамику сохранили

- Виктор Леонидович, для лесной промышленности России этот год был таким же сложным, как и для остальных отраслей?

- Удар пандемического кризиса был сильным, однако мы делали все возможное, чтобы помочь предприятиям выстоять и сохранить производство и сбыт продукции хотя бы на приемлемом уровне. Работает множество мер поддержки, включая субсидирование кредитных ставок, налоговые послабления. По-прежнему пользуются спросом субсидии на транспортировку экспортной продукции. Данная мера позволяет компенсировать до 80% от фактически понесенных затрат производителей при транспортировке своей продукции на внешние рынки. В целом введение дополнительных мер поддержки отрасли продолжается. В ноябре Правительство РФ опубликовало первый в истории перечень стратегических и наилучших технологий для новых специальных инвестиционных контрактов (СПИК 2.0), от леспрома туда попало 22 технологии, которых в настоящее время в РФ пока не существует. Также государство совместно с крупными инвесторами продолжает проработку механизма СЗПК - мы считаем, что инвестиционная деятельность должна рассматриваться в условиях соглашения о защите и поощрении капиталовложений. Сам закон принят, уже буквально «на выходе» подзаконные акты: приказы с перечнем инфраструктуры, порядок возмещения расходов. Особенно важным для нас было сохранить инвестиционные планы. Потому что, если остановиться в развитии отрасли, кризис только затянется. Отложенные инвестиции привели бы к тому, что бюджеты разных уровней не получили бы налоги, не были бы созданы рабочие места. Мы не могли себе позволить увязнуть в этом болоте.

 

- Получилось?

- В отрасли есть перечень приоритетных инвестиционных проектов. 73 из них в настоящее время реализуется, 81 уже успешно реализован. В том числе в высокой степени проработки находятся 4 проекта по созданию целлюлозно-бумажных комбинатов с объемом выпуска более 2,8 млн тонн целлюлозы ежегодно, производством бумаги и картона в объеме 1 млн тонн и инвестициями порядка 380 млрд рублей. Это проекты в Красноярском крае (компания «Тайга» и АО «Краслесинвест»), Иркутской области (группа «Илим») и проект компании «Сегежа» в Карелии, связанный с коренной модернизацией действующего предприятия и строительством нового завода. Создание новых ЦБК для государства является ключевым вектором развития всей лесоперерабатывающей отрасли, который повлечет за собой мультипликативный экономический эффект во всем лесопромышленном комплексе и смежных отраслях.

 

Растущая целлюлоза

- Какие еще сильные стороны продемонстрировал леспром?

- Мы только что начали об одной из таких сильных сторон говорить в разрезе инвестиционной составляющей. Это целлюлозно-бумажная промышленность. Мы видим увеличение потребления на внутреннем рынке страны и, как следствие, наращивание объемов производства. Об этом говорят и данные Росстата. При этом важно подчеркнуть, что большая часть продукции целлюлозно-бумажных комбинатов остается и потребляется на внутреннем рынке. Рост производства целлюлозно-бумажной промышленности в этом году в том числе связан с тем, что удалось вовремя спрогнозировать повышенный спрос на санитарно-гигиеническую продукцию и нарастить мощности. Компании очень быстро адаптировались к новым условиям. Из-за сокращения количества морских судов были проработаны альтернативные варианты доставки продукции. Одним из таких решений стало формирование железнодорожного маршрута в Китай, который дает возможность доставить продукцию, минуя морской путь. По этому новому «Шелковому пути» многие наши предприятия в 2020 году впервые начали поставлять свою продукцию в Китай, в том числе даже и из Северо-Западного региона. Благодаря хорошей сырьевой базе и стабильному спросу отрасль целлюлозно-бумажной промышленности демонстрирует уверенный рост не только объемов производства, но и экспорта. Рост объема экспорта бумаги и картона за три квартала 2020 года составил порядка 14%. Таким образом, целлюлозно-бумажная промышленность России, и это не только мое мнение, с ним согласны многие эксперты, пострадала от пандемии меньше других подотраслей леспрома. Тут сыграла свою роль специфика самого продукта. Даже в самый разгар первой волны коронавирусной пандемии, когда в России действовал режим нерабочих дней, были открыты и продуктовые магазины, и аптеки. Если посмотреть их отчетность за этот период, то окажется, что выросли и число покупателей, и выручка. При этом и для медицинской продукции, и для товаров первой необходимости критично важна упаковка из бумаги и картона...

 

- Можно ли назвать целлюлозно-бумажную промышленность драйвером роста леспрома?

- Одним из драйверов, несомненно. Российская целлюлозно-бумажная промышленность в целом сегодня находится, возможно, на одном из самых важных этапов своего развития. По прогнозам экспертов, к 2030 году потенциальный спрос на российскую целлюлозу за рубежом может вырасти почти в 2 раза, до 17 млн тонн в год. Во всяком случае рост спроса на целлюлозную продукцию со стороны Китая и стран Юго-Восточной Азии, который будет обеспечен за счет импорта в эти государства, составит в ближайшие десять лет плюс 2,7 млн тонн на хвойную целлюлозу, плюс 7,7 млн тонн на лиственную целлюлозу и плюс почти 7 млн тонн на растворимую целлюлозу. Наша страна сегодня обладает не только необходимыми ресурсами, но и уникальными конкурентными преимуществами по затратам на производство целлюлозы. Стоимость тонны беленой хвойной целлюлозы с учетом доставки в Шанхай и всех наших российских расстояний - меньше 400 долларов США, это самая низкая цена среди всех основных мировых конкурентов. Столь удачная конъюнктура рынка в совокупности с господдержкой лесопереработки, уверен, дадут долгожданный толчок развитию целлюлозно-бумажной промышленности в нашей стране. Минпромторг России понимает уникальные перспективы отечественной целлюлозно-бумажной промышленности и отличную мировую конъюнктуру на рынке целлюлозы для России на ближайшие годы. Поэтому мы содействуем повышению устойчивости развития целлюлозно-бумажной отрасли за счет мер господдержки.

 

Рост объема экспорта бумаги и картона за три квартала 2020 года составил порядка 14%.

 

Что делают из российской древесины

- Пиломатериалы 36,5 млн кубометров (-4,2%)

- Фанера 3320 тысяч кубометров (-5,1%)

- ДСП 8023 тысяч условных кубометров (-3,7%)

- ДВП 529,7 млн условных квадратных метров (-7,7%)

- Шпон 1290,5 тысячи кубометров (-12%)

- Дома деревянные 211,7 тысячи квадратных метров (-13%)

- Топливные гранулы 1637,5 тысячи тонн (+6,7%)

- Древесная целлюлоза 7272 тысяч тонн (+6,8%)

- Бумага и картон 7880,5 тысячи тонн (+4,5%)

- Мебель 176,8 млрд рублей (-2,5%)

Данные Минпромторга за январь - октябрь 2020-го в сравнении с тем же периодом 2019-го.

 

Мода на биотопливо

- Если продолжить говорить о сильных сторонах леспрома, какие направления вы бы еще выделили?

- Нельзя не отметить благоприятную ситуацию, которая сложилась в отношении биотоплива: при росте объема производства по итогам трех кварталов 2020 года на 6,4% объем экспорта вырос на 23%, составив 1,7 млн тонн. Безотходное производство - это не только экологично, но и экономически выгодно, поэтому ведет к открытию новых мощностей по переработке древесины и ее отходов (щепы и стружки), а также к переходу систем отопления на биотопливо. Должен также отметить, что в целом производство продукции лесопромышленного комплекса уже вернулось на докризисные значения. По сравнению с предыдущим годом мы превысили производственные показатели на 2,2% (данные за 10 месяцев, в денежном выражении).

 

- Я, кстати, где-то читал, что самое перспективное направление в лесной промышленности во всем мире - это биотопливо.

- Это действительно так, а главное, оно также оказалось устойчивым к влиянию пандемии. Давайте только сразу поясним термин. Биотопливо - это не дрова. Это специальные топливные гранулы, так называемые пеллеты, которые изготавливаются из торфа, древесных отходов и отходов сельского хозяйства.

 

- Чем вызван оживленный спрос на пеллеты в мире?

- Политикой государств. Многие из них взяли курс на борьбу с изменением климата и снижением выбросов углекислого газа в атмосферу. А это значит, что им необходимо сокращать потребление угля. Больше того, многие страны Европы планируют полностью запретить угольную энергетику к 2050 году. Биотопливо здесь служит более экологичной альтернативой привычному углю.

 

Тренд - деревянное домостроение

- Сейчас все скупают квартиры - очень уж выгодные условия по ипотеке с господдержкой. А на лесопромышленном комплексе этот ажиотаж как-то сказался?

- Мы наблюдаем скачок спроса на индивидуальное загородное жилье из дерева. Но, полагаю, государственная ипотека тут не единственный фактор. Просто многие поняли, что хорошо бы иметь место, куда можно уехать из города. В период пандемии люди чувствуют себя безопасней на природе, подальше от соседей. В целом в стране выросло и малоэтажное строительство, и возведение деревянных домов.

 

- Наверное, и мебели для новых домов потребовалось больше обычного?

- В первой половине года многие мебельные фабрики приостановили работу - главным образом, потому что были закрыты торговые центры, где продавалась их продукция. В мае - июне объем производства падал и до 30% по сравнению с прошлым годом. Но во второй половине 2020-го мы наблюдаем всплеск продаж, так что по итогам 10 месяцев мы в минусе всего на 2,5%. Сказался и отложенный спрос, и то, что за время удаленки многие заново осознали для себя важность комфорта и домашнего уюта.

 

- Есть какие-то меры, которые помогают отечественным производителям на российском рынке?

- На нашу мебель приходится примерно половина продаж в стране, если считать в деньгах. В том числе и в дорогом сегменте наши производители теснят конкурентов, предлагая продукцию качеством не ниже. Что касается протекционизма, 2 года действовал и вновь продлен запрет на приобретение иностранной мебели государственными и муниципальными органами власти. А сейчас к ним добавятся еще и компании с госучастием. Мы видим, что мера эта востребованная: в министерство со всей страны поступают заявки на участие в торгах, в том числе от небольших фирм, от индивидуальных предпринимателей.

 

Заготавливаем в три раза меньше, чем можем

- Как кажется со стороны, главная проблема отрасли - это вывоз леса-кругляка, когда на экспорт идет необработанная древесина. Об этом говорили на самом высоком уровне. Как обстоят дела сейчас?

- Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы продавать за рубеж продукты древесины высокой степени переработки. Таким образом добавленная стоимость остается в России. Экспорт необработанного леса-кругляка - это тоже товар, такой же, как и прочие. Просто для нашей страны увеличивать эту товарную позицию невыгодно.

С 1 января 2022 года Президентом принято принципиальное решение запретить экспорт необработанной хвойной древесины и ценных лиственных пород (дуб, бук, ясень) из нашей страны. Это решение не из воздуха взялось, оно стало результатом целенаправленной государственной политики. С 43 млн кубометров экспорта необработанной древесины в 2007 году мы пришли к 14 млн кубов в прошлом году. А по итогам 2020-го экспорт кругляка будет еще меньше - около 12 млн кубометров. Мы добились этого, сочетая заградительные, по сути, экспортные пошлины на кругляк и господдержку глубокой переработки. Мы экономически стимулируем предприятия обрабатывать древесину. По поручению Президента разработана специальная программа по модернизации мощностей специально для тех производителей, которые не занимались обработкой.

 

- Не столкнется ли Россия с дефицитом леса?

- Каждый год государство определяет допустимый объем заготовки древесины - исходя из имеющихся ресурсов и естественного восстановления леса. Сейчас этот показатель составляет около 700 млн кубометров. А в прошлом году заготовлено 219 млн кубометров. То есть мы не заготавливаем даже половины того, что могли бы, - без всякого ущерба для природы.

 

Будущее есть

- Сейчас много говорится о том, что коронавирус не просто сильно изменил нашу жизнь, но сделал это уже навсегда. Применительно к лесопромышленной отрасли России есть прогнозы, как она будет развиваться в обозримом будущем?

- Думаю, предприятия все больше будут смещать акцент в своей работе с внешнего рынка на внутренний, который у нас очень велик. Причем фокус будет сделан именно на деревянное домостроение, это один из перспективных сегментов. Полагаю, занять его сможет малый и средний бизнес, хотя бы потому что быстрее будет подстраиваться под требования заказчиков. Если говорить о последствиях коронавируса, то в леспроме, как и во многих других отраслях экономики, он дал мощный импульс к цифровизации. Причем этот процесс затронет все этапы: от закупки сырья до реализации готовой продукции.

 

- Для кого-то лесопромышленная отрасль может показаться чем-то устаревшим. У нас роботы, беспилотники и электромобили, а тут какое-то дерево… Есть у отрасли будущее?

- Даже не сомневайтесь. Это не просто мой профессиональный оптимизм, об этом говорят многие исследования. Увеличивается спрос на санитарно-гигиеническую бумагу в странах Юго-Восточной Азии и Африки. Растет потребление макулатуры и уровень переработки вторичного сырья. Актуальными становятся специализированные бумаги и картоны, этот тренд, по всем прогнозам, будет только усиливаться. В мировой экономике сохранится и спрос на целлюлозу, которая в глобальном масштабе до сих пор остается дефицитным продуктом. По мнению экспертов, пандемия будет способствовать изменению ландшафта отрасли с точки зрения числа компаний и размеров бизнеса: с одной стороны, крупные компании более устойчивы, с другой - интеграция позволяет эффективно использовать лесной ресурс. Российские компании по-разному переживают кризис 2020 года, но в целом крупные игроки лесопромышленного комплекса достаточно быстро подстроились под новую реальность, продолжая вкладывать в развитие и выполнять инвестиционные планы.

 

АЛЕКСЕЙ ЯРОШЕНКО: "ДЛЯ НОВЫХ ЦБК ГОСУДАРСТВО ДОЛЖНО НАЙТИ 200 МИЛЛИАРДОВ НА ВЫБРОС"

 

«Новые Известия»

 

Последний ЦБК был построен в Советском Союзе в 1974 году. Это связано с тем, что затраты на его строительство высокие. Необходимы запасы воды, электроэнергия и много-много леса. Если одного из этих факторов не хватит, сотни миллиардов народных денег будут выброшены на ветер.

 

"Новые известия" обсудили с директором лесного департамента Алексеем Ярошенко новые громкие заявления компании Глеба Франка о планах строительства двух ЦБК в Красноярском крае. Эколог не верит, что они когда-либо будут построены, и вот почему:

 

- В Лесосибирске планируется строительство ЦБК. Население города обеспокоено. Проводилась ли экологическая экспертиза?

- Экологическая экспертиза не проводилась, и будет ли проводиться, я не знаю.

 

- Насколько, с вашей точки зрения, реальна реализация проекта строительства ЦБК в Красноярском крае?

- Чтобы такой проект состоялся, государство должно найти 200 миллиардов рублей на безвозвратные потери, которые никогда не вернутся. Я думаю, что ни один частный инвестор на такие риски и безвозвратные потери не пойдет. Это могут быть только государственные деньги, такой заведомый распил. Найдутся ли они в нынешних условиях – я думаю, что нет. Скорее всего, это будет чиновничье мельтешение под обещание, что мы что-то построим, но в реальности я думаю, что ничего не будет.

 

- Губернатор Красноярского края многократно говорил об экономической необходимости строительства комбинатов с глубокой переработкой леса. Что Вас смущает в предлагаемом проекте?

- Если бы речь шла о каком-то современном ЦБК с современным уровнем очистных систем, с использованием оборотной воды и так далее, это был бы вполне безопасный проект. Но это будет стоить в два – в два с половиной раза больше, чем то, о чем говорят в плане финансирования. Поэтому я думаю, что если вдруг этот проект начнут реализовывать, это будет проект уровня середины прошлого века, последней трети прошлого века, что заведомо устаревшее и грязное. Я вообще не верю в то, что они это построят. Там нет нормальных ресурсов, потому что все скармливается пожарам, но даже если они начнут строить, то при тех суммах, о которых идет речь, может быть построен только ЦБК грязный, старый, заведомо вредный для окружающей среды.

 

- То есть, если будет построен современный комбинат, проблема решится?

- У нас отраслью сейчас вообще управляют люди, которые имеют о ней представление на уровне поездки на шашлыки. Что руководитель Рослесхоза, что председатель профильного комитета Госдумы – это люди, далекие от леса. Какое руководство в отрасли, такие и проекты. Кроме того, существует ошибочное представление, что леса очень много, особенно, в Приангарье. Но это только потому, что у нас нет актуальной информации о лесных ресурсах в масштабе страны. У нас есть база лесоустройства - система планирования в лесном секторе составляет около 25 лет. Если говорить о качественном лесоустройстве, это уже под сорок. Поскольку информации о лесах нет, решения принимаются неадекватные, неграмотные, и за реализацию таких решений берутся люди, которЫМ я бы не доверил руководить компанией. Главное качество в лесном секторе – это лояльность, и это уже очень давно так в лесном секторе.

 

- Достаточно ли для эффективной работы ЦБК запасов сырья?

- На первые 5-10 лет работы ему ресурсов хватит, но на нормальную работу в течение десятилетий леса не хватит точно, потому что там и рубки достаточно варварские, и пожары огромные. То есть, в принципе и рубки, и пожары ведут к истощению лесов. Это регион бесперспективный с точки зрения строительства новых крупных предприятий. Там даже те, которые есть, им не выжить при существующих ресурсах, я имею в виду лесопильные предприятия в Лесосибирске и окрестностях.

 

- Вы верите в то, что комбинат в Лесосибирске будет построен?

- До строительства дело не дойдет, потому что для этого государство должно найти, если речь идет об одном ЦБК, 100 миллиардов рублей, если о двух – 200 миллиардов под выброс. Это колоссальные деньги, которые точно никогда в бюджет не вернутся. И они точно не найдут вменяемого частного инвестора, потому что любой профессионал скажет, что это нереальный проект. Дело дойдет до какого-то мелкого бюджетного воровства на всяких обещаниях и подготовительных работах, дальше оно вряд ли пойдет.

 

Выскажите мнение о материале:

Очень полезно  Любопытно  Ничего нового